Финансовая
квинтэссенция Федор
Рогач

ШАНХАЙ – За последние 25 лет благодаря революциям в технологиях связи и транспорта компаниям удалось создать подлинно глобальные производственные цепочки. Переработчики сырья оказались связаны с производителями деталей и запчастей, которые в свою очередь связаны с компаниями, собирающими и упаковывающими конечную продукцию, и далее с каналами дистрибуции, охватывающими потребителей во всём мире.

На протяжении двух десятилетий до начала пандемии Covid-19 годовая стоимость промежуточных товаров, экспортируемых через границы, утроилась, превысив $10 трлн, что привело к появлению сложно организованной производственной системы. Но поскольку такие глобальные сети возникали ради сокращения издержек за счёт достижения максимальной эффективности, они могут быть хрупкими, и иногда будут ломаться под давлением.

Именно поэтому каждая страна, участвующая в мировых производственных сетях, должна понимать эти риски и там, где необходимо, повышать свою устойчивость. Для развивающихся стран, которые стремятся развивать промышленность, ориентированную на экспорт, последствия подобных глобальных настроений могут быть весьма серьёзны.

Но, как мы видим, слишком широкие глобальные производственные цепочки могут оказаться уязвимы перед всевозможными видами сбоев – от природных катастроф до кибератак и торговых споров. Пандемия Covid-19 лишь подтверждает эту мысль, поскольку она заставила производителей заняться вопросами здоровья и безопасности сотрудников, справляться с трудностями в планировании и логистике, недостатком материалов и запчастей, непредсказуемыми всплесками и спадами спроса, проблемами денежных потоков.

Учитывая вероятность и частотность сбоев, каждое десятилетие компании могут ожидать потери более 40% годовой прибыли (расчёт на основе модели с финансовыми данными 325 компаний из 13 отраслей). Кроме того, в некоторых отраслях один единственный сильный шок, вызвавший сбой длительностью 100 дней, может лишить компанию доходов за целый год или даже более длительный срок. А нам только что был преподан жёсткий урок, что события такого масштаба могут случаться и случаются.

В итоге мы оцениваем, что в ближайшие пять лет вплоть до четверти объёмов глобального товарного экспорта (стоимостью $2,9–4,6 трлн в год) реально переключить на другие страны, хотя в разных отраслях этот потенциал значительно варьируется.

Эти изменения не обязательно вызовут волну возврата промышленности в развитые страны (reshoring), особенно если они будут стимулировать перенос производства из одной развивающейся страны в другую (nearshoring). Однако они действительно формируют новые императивы для развивающихся стран, которые стремятся создавать новые рабочие места и развивать свою промышленную базу за счёт увеличения экспорта. Значительная часть промышленной продукции, производимой в развивающихся странах, предназначена для местного потребления, и это производство, скорее всего, никуда не будет переезжать. Вопрос в том, смогут ли эти страны сохранить свою долю в глобальном экспорте или даже увеличить её, когда компании будут пересматривать решения о поставщиках.

Многие годы развивающиеся страны получали советы, что им недостаточно конкурировать лишь за счёт дешёвой рабочей силы и что они должны повышать уровень производительности, развивать базу профессиональных навыков, улучшать качество производства. Сегодня этот список следует расширить, включив в него устойчивость. Странам, которые хотят сохранить свои позиции в глобальных производственных цепочках (или даже увеличить свою долю в производстве, если представится такая возможность), надо будет оценить степень своей подверженности рискам и развивать потенциал, который позволит выдерживать сбои и быстро восстанавливаться после них.

Например, развивающиеся страны в Азии крайне подвержены широкому спектру рисков – тайфуны, сильные наводнения, землетрясения, цунами, периоды сильной жары. Производителям в регионе, вероятно, придётся укреплять свои заводы и склады, чтобы выдерживать штормовые порывы ветра, которые в предстоящие годы могут стать сильнее из-за повышения климатических рисков. Не исключено, что им придётся строить заградительные барьеры, выше размещать критически важное оборудование, усиливать водонепроницаемость, менять дренажные системы. Заводам, не оснащённым кондиционерами, понадобятся системы охлаждения, чтобы подготовиться к росту температуры и более частым периодам сильной жары. Заводам, расположенным в зонах частых землетрясений, может понадобиться антисейсмическая модернизация.

Со своей стороны, транснациональным компаниям надо будет повышать стабильность, прозрачность и устойчивость своих производственных цепочек, а наилучший способ сделать это – применять технологии. Подключение к сетям целых производственных цепочек – от одного конца до другого – позволяет определять точное место и время поставок и видеть в реальном времени риски, появляющиеся на горизонте. По мере дальнейшей дигитализации физических активов компаниям понадобятся работники с соответствующими техническими навыками, им также надо будет увеличивать инвестиции в кибербезопасность.

Устойчивость производственных цепочек является проблемой и для госсектора. Надо будет строить или адаптировать системы физической инфраструктуры так, чтобы они выдерживали всевозможные атаки природы или разнообразных злоумышленников. Учитывая опыт прошлого года, правительства должны обеспечивать работу надёжных цифровых сетей, систем раннего предупреждения и борьбы с чрезвычайными ситуациями.

Джонатан Вутцель
— старший партнер McKinsey, является
директором Глобального института
McKinsey

Мекала Кришнан
— партнер Глобального института
McKinsey

Источник.