Требование, чтобы Россия выплатила репарации за неспровоцированную войну в Украине, морально убедительно. Но Россия с меньшей вероятностью примирится с независимостью и территориальной целостностью Украины, оставив украинцев в опасности и, таким образом, не в состоянии приступить к восстановлению, не говоря уже о поддержании стабильного экономического роста.
Это не невозможная сумма помощи для доноров. Это составляет одну шестую от размера программы NextGenerationEU, о которой страны Европейского Союза договорились в июле 2020 года. Это одна двенадцатая от размера Закона об американском плане спасения, подписанного президентом США Джо Байденом в марте 2021 года.
Правда, есть моральное основание для возмещения ущерба: Россия начала неспровоцированную войну и почти наверняка совершила военные преступления, проводя ее. Существует также аргумент, основанный на сдерживании. Как заявил в этом году в Давосе президент Украины Владимир Зеленский, «если агрессор теряет все, то это однозначно лишает его мотивации к началу войны».
Запад может усилить способность Украины защищаться, дав ей более мощное оружие. Но пока у России есть ядерное оружие, а у Украины нет, стратегический баланс будет нарушен. Гарантии безопасности со стороны США и ЕС могли бы противостоять этому преимуществу России, но Запад не хочет — и не без оснований — брать на себя риски.
Безусловно, слишком мягкое отношение к России может привести к умиротворению. И ни при каких обстоятельствах президент России Владимир Путин не должен быть вознагражден за свою агрессию. Но есть и обратный риск. Россия должна признать политическую и территориальную целостность Украины. Дальнейшее наказание в ходе мирных переговоров не облегчит эту задачу. Мы хотим, чтобы будущие российские правительства уважали международные нормы. Использование этих норм для извлечения каждого фунта мяса не сделает достижение этого более вероятным.
Здесь очевидна аналогия с немецкими репарациями после Первой мировой войны и положением Версальского договора о виновности в войне. Правильно это или нет, но русские сейчас, как и тогдашние немцы, не считают себя единолично ответственными за войну. Пункт договора о виновности в войне вызывал у националистически настроенных немецких политиков повод для проведения кампании. Финансовые требования победителей дали правительствам Германии прикрытие для игнорирования положений договора о разоружении и запрета на создание таможенного союза с Австрией. А репарации усложняли задачу стабилизации и перестройки международной системы. Джон Мейнард Кейнс предвидел все это и многое другое в своей пророческой книге «Экономические последствия мира».
Это обвинение репараций после Первой мировой войны не должно быть преувеличено. Сами по себе репарации не вызвали Великую депрессию, а депрессия Германии сама по себе не привела к Гитлеру и Второй мировой войне. Аналогия с сегодняшними обстоятельствами, как и все исторические аналогии, несовершенна. Тем не менее, этот опыт является поучительной историей.
Барри Эйхенгрин
— профессор экономики
Калифорнийского университета
в Беркли