Новая цифровая валюта Китая и его система трансграничных платежей вместе повысят роль юаня как валюты международных платежей, если правительство продолжит реформировать финансовые рынки страны и снимет ограничения на потоки капитала. Но вряд ли они повлияют на статус доллара как доминирующей мировой резервной валюты.
ИТАКА. Несколько лет назад китайская валюта, казалось, неумолимо поднималась к мировому господству. Юань стал пятой по важности валютой для международных расчетов и в 2016 году Международный валютный фонд включил его в корзину основных валют, которая определяет стоимость специальных прав заимствования (глобальный резервный актив МВФ).
Но реальность более отрезвляющая. Первоначально DCEP будет использоваться только для платежей в Китае, хотя со временем это может измениться. Несмотря на всю шумиху вокруг новой цифровой валюты, система трансграничных межбанковских платежей Китая, представленная в 2015 году, является более важным нововведением, которое упрощает использование юаня для международных транзакций.
По мере того как юань становится все более широко используемым, другие небольшие и развивающиеся страны, которые имеют прочные торговые и финансовые связи с Китаем, могут начать выставлять счета и оплачивать свои операции непосредственно в этой валюте. В конечном итоге DCEP может быть подключен к системе трансграничных платежей, что приведет к дальнейшей оцифровке международных платежей.
Тем не менее, само по себе DCEP мало повлияет на то, рассматривают ли иностранные инвесторы юань как резервную валюту. В конце концов, китайское правительство по-прежнему ограничивает приток и отток капитала, а Народный банк Китая по-прежнему управляет обменным курсом юаня. Ни одна из политик вряд ли в ближайшее время существенно изменится.
Сторонники юаня укажут на то, что правительство ослабило ограничения на потоки капитала и заявило о своем намерении в конечном итоге полностью открыть счет движения капитала, а также что НБК пообещал сократить свои валютные интервенции и позволить рыночным силам действовать. Но всякий раз, когда изменения в потоках капитала оказывают значительное давление на юань, правительство неизменно возвращается к командно-административному режиму и ужесточает контроль за движением капитала и управление обменным курсом. Таким образом, иностранные инвесторы, включая центральные банки, будут скептически относиться к перспективе беспрепятственных потоков капитала по рыночным обменным курсам.
В любом случае иностранные и отечественные инвесторы вряд ли будут рассматривать юань как валюту-убежище во время глобальных финансовых потрясений. Для этого требуется доверие, которое поддерживается приверженностью верховенству закона и хорошо отлаженной системой сдержек и противовесов в политической системе.
Некоторые утверждают, что в Китае действительно существует верховенство закона и что недемократическая однопартийная система правления в стране содержит достаточно самокорректирующихся механизмов, чтобы не дать политикам выйти из-под контроля. Но эти механизмы не являются надежной или прочной заменой институциональной системы сдержек и противовесов, такой как в США, где разделение исполнительной, законодательной и судебной ветвей служит для ограничения осуществления власти.
Администрация президента США Дональда Трампа делает все возможное, чтобы ослабить институты Америки, подорвать верховенство закона и подорвать независимость Федеральной резервной системы. Но в международных финансах все относительно. Экономическое доминирование Америки, глубокие и ликвидные рынки капитала и все еще надежная институциональная структура означают, что доллар США по-прежнему не имеет серьезных конкурентов в качестве ведущей мировой резервной валюты.
Любая глобальная прибыль, полученная юанем в последние годы как в качестве средства платежа, так и в качестве резервной валюты, в основном происходила за счет таких валют, как евро и британский фунт стерлингов. Даже когда МВФ добавил юань к четырем существующим валютам в корзине СДР и придал ему вес в 10,9%, он уступил в основном евро, фунту и японской иене, а не доллар.
Эсвар Прасад