Нобелевская премия по экономике в 2020 году присуждена американцам Полу Милгрому и Роберту Уилсону. Шведская королевская академия решила вручить награду Шведского государственного банка по экономическим наукам памяти Альфреда Нобеля ученым из Стэнфордского университета «за усовершенствование теории аукционов и изобретение новых форматов аукционов». Заслуги лауреатов не вызывают никаких вопросов в научном сообществе: они не просто разработали теорию аукционов с общей/связанной стоимостью, но и многократно помогали использовать ее на практике, объясняет эксперт по дизайну аукционов, доцент факультета экономических наук ВШЭ Павел Андреянов.
Однако, так было не всегда. Роберт Уилсон начал работать в этой области в 60-70-е годы. Тогда экономисты увлекались теориями совершенно другого рода – социального выбора и общего равновесия, за которые, к слову, в 1972 году Нобелевскую премию получил Кэннет Эрроу.
Уилсон был фактически революционером в микроэкономике. Он написал несколько передовых для своего времени работ. Более того, он основал научную школу, из которой вышли многие талантливые теоретики, включая и Пола Милгрома, разделившего в итоге с ним Нобелевскую премию. Милгром занимался доведением теории аукционов до совершенства значительно позже, в 80-е годы. Позже ученики Уилсона, среди прочего, активно занимались популяризацией теоретических идей и разработкой механизмов их применения на практике. Их влияние в значительной степени обеспечило успех первого аукциона радиочастот в США.
Большая часть форматов аукционов уже была давно известна, и они работали без помощи теоретиков. Однако, не было осознания, чем один формат лучше другого.
Грубо говоря, это означает, что игроки имеют нечеткое представление об истинной стоимости предмета аукциона, и хотели бы знать мнения друг друга. В такой ситуации, они доказали преимущество Английского аукциона над всеми остальными популярными форматами (Голландским, закрытыми аукционами первой и второй цены).
На первый взгляд может показаться, что аукционеру выгодно «проклятие», но на практике это скорее всего приведет к болезненным отказам от контрактов и повторному проведению дорогостоящего аукциона. А это самый нежеланный для аукционера сценарий. В лучшем случае рациональные игроки научатся не попадаться в ловушку за счет уменьшения ставок, и «проклятие», в конечном счете, ударит по аукционеру.
Классический пример – продажа радиочастот в США в 1994 году. До этого времени на рынке радиочастот царил настоящий хаос: они раздавались то бесплатно, то через лотерею. Отсутствие рыночного механизма распределения приводило к образованию нежеланных монополий, не говоря уже о том, что государство ничего не зарабатывало. Наконец, Федеральная Комиссия по Коммуникациям (FCC) решилась на эксперимент – продать частоты через Английский аукцион, на который были приглашены как крупные, так и мелкие операторы. Уилсон и Милгром лично принимали участие в разработке аукциона и консультировали участников рынка, в результате чего аукцион прошел чрезвычайно успешно: монополии исчезли и в госбюджет поступили немалые деньги.
Уилсон и Милгром лично участвовали в разработке аукциона по радиочастотам. В результате монополии исчезли, а госбюджет пополнился
Где здесь связанные стоимости? Дело в том, что никто толком не понимал, какую конечную прибыль сотовые операторы смогут извлечь. У каждой компании была своя экспертная оценка, но делиться ими друг с другом они, конечно же, не собирались. Таким образом, победить должна была та фирма, у которой прогноз был излишне оптимистичным. Но, глядя на ставки друг друга в Английском аукционе, игроки могли приблизительно понять настроение своих конкурентов и скорректировать свои оценки, за счет чего «проклятие победителя» ослаблялось.
Сегодня же практически в любом серьезном аукционе можно найти каталог с подробной информацией о лотах и, скорее всего, предварительных оценках их стоимости. Это делается не для красоты, а для того, чтобы минимизировать «проклятие».
Уилсон и Милгром были очевидными кандидатами на премию, удивительно, что им не дали ее раньше. Кто следующий? Сейчас есть огромное количество прекрасных специалистов, но их вклад в аукционы скорее точечный. Уилсон и Милгром стояли у самых истоков, и им, в некотором смысле, повезло оказаться вне конкуренции. Если мы хотим найти следующего кандидата на Нобелевку, надо перебрать самые авангардные, экзотические статьи сегодня и подождать лет эдак 20, чтобы понять, какие из них выдержат проверку временем.
Пока премии по экономике давались, в основном, за теорию. Однако сегодня постепенно выходит на первый план умение работать с данными. Нельзя сказать, что теории будут никому не нужны, но следующую Нобелевку по аукционам, скорее всего, дадут за разработку эмпирических, а не теоретических моделей. Над этим работают много блистательных людей, например, Сьюзан Эйти (Susan Athey, Stanford GSB) или Харри Паарш (Harry Paarsh, Business college, UCF).
Павел Андреянов